В какой-то момент понимаю, что пребываю в полуглюках. Тело устало, а мозгам нужно подумать, как сегодня захватить власть в подполье Мидлберга, да ещё и переиграть Смотрящего.
Да уж…
Как только закончу с этими делами, закачу пирушку. Да такую, что ВАХ! Все будут петь и плясать, напьёмся, попинаем Костю и бандитов! Хотя… может, лучше их споить, а то ходят какие-то понурые. С чего бы это…
Погружаюсь в глубокий сон.
Чёрный эфир…
Такой же, как у Первозданного…
Как у Нораны…
Чёрт, как же всё запутано…
Глава 43
Просыпаюсь от чьего-то тёплого дыхания. Открываю глаза. Иона резко отстраняется:
— Заживёт! Даже лечить не надо!
— Сколько я проспал?
— Часов шесть... Мы тебя будили, но ты не реагировал. Вообще никак.
Хорошо, что успел ускорить время, прежде чем провалиться в сон.
— Мастер, пока вы спали, девка вас щупала.
— Не ври, говнюк! — мгновенно заводится Иона.
— Знаете, куда она руки совала, пока никто не видел? Но я-то всё вижу.
Встаю и... чувствую себя не таким отдохнувшим, как хотелось бы... Спал бы ещё часов тридцать, но даже с ускоренным временем это целых шесть часов. Три дня на сделку с Костей никто не отменял. Осталось всего два.
Вообще, странно. Раньше, когда у меня не было запаса жизненных сил, я восстанавливался в анклаве намного быстрее, потому что старел быстрее, а значит, и клетки реагировали быстрее. Сейчас же я расплачиваюсь не своим временем, а заимствованным. Надо будет спросить Костю, можно ли выбирать, какими жизненными силами платить. Своими личными или запасёнными.
Прислушиваюсь. Торн и Гримз беседуют в дальнем конце пещеры. Хотя это уже не пещера. Давно я тут не был, но периодически закидывал сюда всякое-разное по запросам нуждающихся. Не зря же я обошёл подпольный мир и закупился «по мелочам».
По факту это уже жилой дом. Ну или советская общага.
Иона и Лия сделали себе импровизированную ширму из простыни. Теперь у них есть отдельный женский уголок, куда посторонним проход воспрещён. Бандиты обитают в бывшем логове гоблинов. Стену мы полностью не пробили, только проход в виде арки. Теперь это отдельная комната для моих рабов. Там у них есть солома, вода и гоблинская «мебель» чуть ли не буквально из говна и палок. Разгуливать по «общему залу» им запрещается. Только для работы. Отхожую яму давно огородили камнями. Теперь это что-то вроде деревенского уличного туалета, только из грубо обтёсанных камней.
Кстати, местный туалет — отдельная... эм... забава для Кости. Как-то пару раз мне приходилось им пользоваться, и, скажу я, это — такое себе удовольствие. Сидишь, никому не мешаешь, а снизу на тебя зомби воет и... смотрит, задрав голову. Стоит ли говорить, что Костя обожает смущать этим людей. Фразочки типа «целься точнее» или «кто-то смотрит в твой нижний глаз» выводят из себя своей тупостью и неадекватностью. Очень обламывает. Всех. И тех, кто находится в импровизированного сортира, и тех, кто снаружи.
К счастью, у нас есть Принцесса, и мы затыкаем ею Костю перед походом в туалет. Вот только она... периодически пропадает. Чего мы только с ней не делали! И привязывали, и закрывали в стеклянной банке для мутантов... Но она всегда умудряется «испариться». Иона один раз просидела полдня, наблюдая за ней в банке. И что? Проворонила. Один раз отвернулась — и... всё, тю-тю. Вывод один: Принцесса, похоже, умеет телепортироваться. Ещё один живой пространственный артефакт.
Подходит Лия, присаживается рядом под недовольным взглядом Ионы.
— Римус... вы можете со мной поговорить? Это по поводу дедушки.
Смотрю на Клоуша, уныло разглядывающего своё отражение в банке с медузой. Вид у него потерянный и расстроенный.
Понятно.
— Тяжело переживает подрыв «Стреломёта»?
— Угу...
— Ну позови, я с ним поговорю.
— Он ни с кем не хочет говорить. То есть не может... Пока... Понимаете, он прожил в Гнезде всю жизнь. В «Стреломёте». А тут раз, и всё потерял...
— Скажи ему, что мы сделаем ещё лучше.
— Римус, вы не понимаете. Дедушке уже семьдесят. Ему не нужно ничего нового. Он не хочет... Даже то, что вы ему велели делать, он делал только потому, что... потому, что...
Киваю.
— За тебя боялся, ага. Я ему сто раз говорил, что ты не заложница.
— Угу... Я-то... молодая. Понимаю, что нельзя привязываться к одному месту...
Иона, сообразив, что разговор унылый, зевает и уходит подготавливать «уголок», как мне думается, для орла. Похоже, она полюбила птицу намного больше, чем жабу и белку-берлинга.
— Как он отнёсся к Косте?
— Не очень... До сих пор сомневается, что не в аду.
Вот она... проблема старшего поколения. Большинство их них не поддаются перевоспитанию. В головы вбиты принципы, которые невозможно выковырять. Есть исключения в виде Торна или Гримза, но только потому, что они всегда вертелись по жизни и не сидели на месте, как Клоуш. Единственное, что влияет на людей, которых поздно «перевоспитывать», — это страх. Например, потери внучки. В силу страха они будут выходить из зоны комфорта и делать то, чего никогда не стали бы делать по собственному желанию.
Ладно, попробуем этим воспользоваться. Только... по-хорошему. Поищем в Аббатстве какое-нибудь помещение не с нуля и назовём его «Аббатский Стреломёт» или что-то вроде. Клоушу придётся постараться, если он хочет обеспечить Лие светлое будущее в престижном месте. Мозгов и талантов у него хватает, и мало кто знает больше, чем он, о питейном бизнесе.
Киваю Лие:
— Оставляю его на тебя. Скажи, что в беде не бросим, как тебя, так и его. Будет у него другой «Стреломёт», и довольно скоро. А про Костю... Скажи деду, что тут не ад, а Костя обычный разумный артефакт. Не очень, так сказать, злой. Просто с юмором проблемы. Придумай что-нибудь. Знаешь же, что я сам не в курсе, кто такой Костя.
— Л... ладно. Но вам всё равно придётся с ним поговорить.
— Поговорю. Потом. Просто удержи его тут, пожалуйста. Нельзя, чтобы он проболтался. Я его спасти хотел, а не в анклав отправить. Ты уж это пойми.
Стоило ли вообще его спасать? В тот момент у меня не было даже секунды, чтобы подумать. Все сработало на инстинктах.
Лия уходит, я же иду к спорящим Торну и Гримзу. На полпути у одной из стен чувствую запах тухлецы. А, точно, надо же ещё что-то делать с замурованным горячим источником... Вот только что? Анклав настолько же крут, насколько и бесполезен. Из него нельзя вытащить ничего, что находилось тут изначально. Это касается и гоблинского инвентаря, и источников. Кислотная вода, аммиак, сера — или что там такое? Почему, блин, я в школе прогуливал химию? Впрочем, знания о том, из чего состоят горячие источники, не сильно помогали в моём деле. Но теперь... Даже ведь не искупаться! Напрягает, что в моём убежище есть то, что я не могу использовать с выгодой для себя. Этот пробел нужно хоть как-то исправить.
Кстати, о гоблинах... Их трупики я смог выкинуть из анклава, о чём сейчас жалею. Можно было их сохранить, и сейчас они «жили» бы в нашем зомби-туалете и ждали своего коварного момента...
Интересно, почему нельзя вытащить гоблинский инвентарь, но самих гоблинов можно? Точнее, их трупы... Так и было задумано? Или это ошибка в системе? Вряд ли... Есть ощущение, что эти твари...
Замираю на месте, даже не моргаю.
Смотрящий немного ошибся. Он копал секции в надежде найти какие-то плюшки, но получал только агрессивных тварей всё страшнее и страшнее...
Ну конечно! Анклав же — логово некроманта! Плюс пространственный артефакт!
— Костя... — мысленно обращаюсь я к Косте. В Анклаве это получается намного лучше, чем снаружи.
— Да, мастер.
— Анклав — оружие?
— Нет, что вы. В данный момент анклав — это пещера с обезьянами, грызунами, низшими утропиями и двумя пресноводными. Зверинец, а не оружие. Хотя берлинг довольно сообразительный.
— Утропии тут не очень агрессивные.