Шэрон заходится кашлем от возмущения:

— Нет-нет-нет! Кхе... Нет-нет... кхе-кхе... Так не годится! Верните обратно! Верните! Нужно провести эксперименты кхе... О-о-о-о... Что это у нас такое? — Он замирает, жадно глядя на «камушек» на полу. — Чувствую... я чувствую... Ох, я терпел... Долго терпел! Ну ничего. Меня простят. Я ценен. А вы... Вы никуда не уйдёте. Никуда... Вы недостойны.

Парень достаёт чёртову кость из-за пазухи.

Улыбаюсь коронной улыбкой:

— Я тоже долго терпел.

Неужели он думает, что я пришёл неподготовленным?

Глава 30

Руки паренька со старческим голосом разгораются синим пламенем. Кость в его руке вибрирует.

Про некромантов я знаю только со слов Торна. Местная литература о них умалчивает. По сути, они обыкновенные маги, но сильно отличаются от боевых. Как и положено любому уважающему себя некроманту, они чаще всего используют живые трупы, а сами прячутся в каких-нибудь норах. Они единственные, кто может контролировать утропиев. Кроме того, в их арсенале имеются плетения проклятий и болезней. Сильный некромант третьей ступени и выше способен наложить на врага всякие струпья или разложить его плоть на гнилые составляющие. По словам Торна, зрелище это неаппетитное, потому без защитных артефактов рейды на некромантов не устраивают. Но официально артефакты можно приобрести только в Аббатстве. Вот такая вот дилемма...

Всё время, что я пробыл у Шэрона, я проверял работоспособность катализатора. Незаметно отправлял золотую монетку в анклав, потом возвращал обратно — каждые десять секунд убеждался, что магию Кости ничто не блокирует. Урок с Ионой меня многому научил.

Судя по тому, что я понял, торговец костями работает на очень узкий круг лиц. В том числе и на Гильдию убийц. По словам Тиины, его смерть снимет с неё «мозговую печать». Значит, Шэрон не только некромант, но и псионик. То есть такой же, как я: универсал. При этом очень толковый... но недостаточно, чтобы управлять разумом.

Конечно, в честном бою с этим утырком у меня нет никакого шанса. Если бы моя серьга против псионики среагировала, я сразу бы сбежал. Мало того, я на его территории. Я чувствую запах тухлятины, знаю, что под тряпками, на которых я сижу, «отдыхает» специально подготовленный труп, готовый сожрать меня по приказу своего хозяина. Это было очевидно с той самой секунды, как я ступил на порог его логова.

Вот только ещё с «дурачком» я понял одну маленькую истину: даже танк можно остановить, если заранее выкрутить ему «самую важную шестерёнку».

— Кхе-кхе, не сопротивляйся. Будет не так больно...

Некромант закрыл дверь в помещение, думая, что это ему поможет. Что он сможет делать со мной всё, что захочется, в своей милой лаборатории. Но хоть он и узнал про мой пространственный артефакт, вряд ли успел учесть все его возможности. Ну и, разумеется, вряд ли заранее готовился к поединку с владельцем такого артефакта и продумал контрмеры.

Меч Галлена я демонстрировал лишь для вида. Шэрон точно подумал, что я, как идиот, брошусь на него врукопашную.

Призываю черепок в руку, прячу его под плащ за спиной, роняю на пол и пяткой отпинываю к закрытой двери, одновременно отправляясь в анклав. Получилось! Не зря тренировал всякие разные незаметные хитрости! Каким-то шестым чувством знаю, что попал в цель. Собственно, это было несложно: у запертой двери я стоял специально, а щель под ней довольно широкая.

Успев расслышать смешок Кости, сразу же возвращаюсь обратно.

Пу-ум.

Появляюсь уже перед закрытой дверью кладовки некроманта. Слышу, как он ругается в одиночестве:

— Сбежал, трусливый! Ожидаемо... кхе-кхе... Ну ничего... От меня не уйдёшь! Где тут моя радость?..

Ага, ищет катализатор. Знает, как он работает, но пока не заметил, что я его призвал, да ещё и пнул через порог закрытой двери. Пока не заметил...

Тихо посвистывая, закрываю массивный дверной засов. Заранее его заприметил, как и щель под дверью. Сразу было ясно, что помещение предназначено ещё и для того, чтобы кого-то в нём запирать.

Скрежет по ржавому металлу меня выдаёт.

— А?! Что такое?! — слышится за дверью. — Кхе-кхе... Кхе!

Стучусь в дверь костяшками пальцев, зловеще скалюсь:

— Тук-тук-тук. Пришла ваша смерть. Знаешь, может, я бы и подумал немного о последствиях, но... Когда мне рассказывают про изымание костей у детей, думать как-то не хочется.

Сажусь перед дверью на корточки:

— Гори вместе с ним в аду. Держи!

Возвращаю катализатор обратно через щель, одновременно возвращаясь в анклав.

Свет...

...

Тьма...

Замедляю время в пять раз.

Норана сидит на столе, вертит перед глазами проклятую подвеску. Якобы ключ от тайной комнаты или что там это за фигня.

— Здравствуйте! — Она вскакивает на ноги, кланяется. — Простите, я не хотела брать ваши вещи!

Кивнув, быстрым шагом иду в соседнюю секцию, по пути поднимая с пола кувшин со спиртом. На огромной куче соломы дрыхнут уставшие «рабы». О, я смотрю, новый коллега из канализации быстро вписался в их компанию. Видать, Костя повеселился.

— А ну встать! Работать! Душу сожру!

Опешившие бандюганы вскакивают как укушенные, врезаются друг в друга, матерятся, хватают кирки и убегают долбить последнюю секцию. Дальше мне придётся думать, как расширять анклав — вверх или вниз, потому что горизонтальные секции второго уровня обычной киркой уже не пробить. Кстати, из восьми горизонтальных секций первого уровня шесть оказались пустыми. Одна — логово гоблинов, вторая — опечатанная пещера с горячими источниками, до которых я никак не доберусь. Надо уже понять, как извлечь из неё выгоду.

Хмыкаю:

— Костя, помнишь, ты смеялся над моей заботливостью? Что я потратил жизненную силу ради того, чтобы уродам было, где спать.

Да простят меня сельчане Гнезда за то, что по пути в Мидлбург я стащил с поля пару стогов сена. Разумеется, всем своим я сказал, что это временная замена кроватям. Но на самом деле это всего лишь очередная убергениальная идея.

— Было дело, мастер. Сейчас вы меня удивите?

— А то... Приятно, когда даже ты не догадываешься о моих планах.

— О, мастер! А мне так приятно, что вам приятно оттого, что вы так считаете.

Делаю маленький глоток из кувшина. Ах, жжётся! Хороша, чертовка! Остальное равномерно выливаю на подсохшее в анклаве сено, беру со стены вечно горящий факел. То, что в анклаве можно устроить пожар, — я уже проверял.

Поджигаю сено, отхожу в сторону, жду, когда огонь хорошенько схватится за угощение. Становится жарко и светло. Дым обильно валит куда-то вверх, к сталактитам, и я очередной раз восторгаюсь здешней магической вентиляцией.

Приказываю анклаву отправить весь этот бушующий хаос к запертому в маленьком помещении некроманту.

Костя зевает:

— Не сработает, мастер. Очевидно, что на идиоте защитные артефакты от элементализма. Ваш огонёк подпалит разве что его фамильяров. Тут да, огонь и правда действенное средство.

Сажусь на каменную скамейку, закидываю ногу на ногу. Настроение как-то повышается.

— Неужели великий Костя тупит? Не думал, что доживу до такого.

— О, вы меня заинтриговали, мастер. Знаете, я люблю тупить. Это случается очень редко, и я наслаждаюсь ощущением своей глупости. Напоминает мне молодость! Вам не понять... О, а там весело, мастер! Соломы слишком много, а помещение маленькое. При этом она уже хорошо разгорелась в анклаве и так быстро не потухнет... О, сколько визга! Его фамильяры очень рады вашему гостинцу!

— Ты подожди, скоро и до него дойдёт. Сейчас он...

— Стоп, дайте угадаю... А... вот в чём дело. Да, неплохая затея. Ну ладно, ваша взяла, мастер! Сегодня я позволил себе думать о четырёх планах уничтожения мира одновременно, поэтому не сообразил сразу. Дарю вам за это минуту жизненных сил! Потратьте их с умом. Ты смотри-ка... Не горит, но как же его мило крючит. Мучается, бедолага! Вас-то совесть не мучает? А то вы часто переживаете по этому поводу.